ВС не поможет. Как должники выводят активы
Вделах по банкротству кредиторы могут получить решение в свою пользу, но имущество вернуть уже не могут. Например, потому что оно потеряло свою ценность из-за износа. Это происходит из-за того, как суды первой инстанции рассматривают споры о банкротстве. Они делят одно дело на несколько самостоятельных исков, производство по которым затягивается. Ускорить возврат средств в конкурсную массу не помогут даже неопровержимые доказательства о том, что должник через незаконные схемы выводил имущество и деньги на другие организации. Одним из показательных примеров служит банкротство группы компаний «Висма».
Как было дело
«Висма» — это производитель минеральной воды «Архыз». Группа принадлежит бизнесмену Валерию Асланбековичу Герюгову. В нее входили шесть компаний: ЗАО «Висма», ЗАО «Висма-Архыз», ЗАО «Управляющая компания „Висма“», ООО «Торговый дом „Висма“», ООО «Висма Люкс» и ООО «Торговый дом „Висма-Центр“».
В период с 2012 по 2014 год группу компаний прокредитовал ПАО «Сбербанк России». А в конце 2014 года «Висма» перестала обслуживать долг. Сумма остатка по кредиту составила 1,8 млрд руб.
Весной 2015 года аффилированные с должником кредиторы инициировали процедуру банкротства. В течение следующих трех лет реальные кредиторы не могли добиться перехода к конкурсному производству. Это произошло, потому что суд затягивал рассмотрение заявления Сбербанка, в котором он требовал включить в реестр требований кредиторов в процедуре наблюдения.
Конкурсное производство в отношении должника ввели только в начале 2017 года. На этот момент производитель воды всероссийского масштаба практически прекратил существовать, но успел вывести большую часть ликвидного имущества и лицензии. При выводе имущества «Висма» использовала не одну схему, но выделить стоит три из них. Они наглядно показывают, как должник смог вывести около миллиарда рублей и начать вести бизнес заново.
Должник выводит деньги и имущество, чтобы организовать новое производство
Должник получил в банке кредит. Затем аффилированное с ним лицо заключило с производителем оборудования договор купли-продажи и внесло аванс. К моменту, когда оборудование уже подготовили к отправке, стороны расторгли договор, и производитель вернул деньги.
Далее лизингодатель заключил договор купли-продажи с производителем и полностью оплатил поставку. По договору лизинга между должником и лизингодателем оборудование от производителя доставили и смонтировали у должника, который начал оплачивать лизинговые платежи.
Второй лизингодатель заключил договор купли-продажи того же самого оборудования с аффилированным лицом. Оборудование же якобы приобрели у производителя. Затем лизингодатель перечислил аффилированному лицу деньги за поставку оборудования.
размер ответственности привлеченных к субсидиарной ответственности за II квартал 2018 года
Формально по договору лизинга между должником и вторым лизингодателем оборудование поставлялось должнику от аффилированного лица. В то же время настоящее оборудование, уже смонтированное, стояло у должника, который перечислял платежи по двум договорам лизинга.
Затем второй лизингодатель продал фиктивное оборудование покупателю. При этом лизингодатель указал на обременение лизингом в пользу должника, который сразу же прекратил перечислять лизинговые платежи. Затем покупатель перепродал оборудование другой компании и указал на обременение лизингом в пользу должника. Сразу после этого второй лизингодатель и покупатель добровольно ликвидировались.
Компания, которой перепродали оборудование, предъявила в реестр требований кредиторов требование, которое было основано на фиктивном договоре лизинга. После этого она изъяла в судебном порядке предмет лизинга, чтобы затем предположительно передать его на новый завод.
В чем выгода. Должник перевел на аффилированную компанию средства, которые затем использовал в том числе для строительства и запуска нового производства. Право собственности на одно и то же оборудование одновременно приобрели две лизинговые компании. А в реестр требований предъявили требование, основанное на мнимом договоре лизинга.
Конкурсный управляющий хотел оспорить взаимосвязанные притворные сделки: договор купли-продажи оборудования и договор лизинга. Он считал, что сделки прикрывают договор дарения денежных средств должника на аффилированную компанию, чтобы вывести их из конкурсной массы. Но дело по этим сделкам суд первой инстанции рассматривает уже год, и до сих пор нет окончательного решения (дело № А25-831/2015).
Должник выводит лицензии и средства добычи воды
Сначала должник передал дочерней компании лицензии на право добывать воду и средства по добыче воды из недр. В схеме была еще одна аффилированная компания. С ней дочерняя организация учредила еще одну фирму, которой должник уступил права на аренду земельных участков под скважинами по добыче воды. После этого дочерняя и вторая аффилированная компании перевели в пользу еще одного зависимого лица свои доли — 60 и 40% соответственно в уставном капитале фирмы, которую создали ранее. Сами же ликвидировались. Лицо, которое получило доли, перевело их дальше еще одному аффилированному лицу.
В чем выгода. Лицензии и средства по добыче минеральной воды должник по безвозмездным сделкам передал «дочке», которая принадлежала ему на 100%. Впоследствии доли дочерней компании были дважды перепроданы, а в итоге оказались у добросовестного приобретателя.
Вне процедуры банкротства конкурсный управляющий пытался оспорить сделки по отчуждению доли 60% в пользу другой организации. Основание — сделки совершили во вред должнику (п. 2 ст. 174 ГК). Cуд первой инстанции отказался удовлетворить иск. Апелляция отменила решение и стала рассматривать дело по правилам первой инстанции (решение АС Карачаево-Черкесской Республики от 21.02.2018 по делу № А25-2528/2017, определение 16ААС от 13.07.2018 по делу № А25-2528/2017).
Арбитражный управляющий также подал два заявления, чтобы оспорить сделки в рамках дела о банкротстве. В первом управляющий хотел оспорить согласие на получение аффилированной компанией лицензии на право добывать минеральную воду в рамках горного отвода. Он был собственностью должника. Суд отказал в удовлетворении требования, потому что сделка не причинила вред должнику (постановление АС Северо-Кавказского округа от 04.07.2018 по делу № А25-831/2015).
Во втором заявлении управляющий пытался оспорить договор уступки прав и обязанностей по договору аренды лесного участка. Эту сделку суд признал недействительной, а право аренды участка со скважинами вернул в конкурсную массу (постановление 16ААС от 16.07.2018 по делу № А25-831/2015).
Должник выводит логистическую базу
У должника в собственности был автопарк, который позволял обеспечивать перевозки своей продукции по всей стране. «Висма Люкс» передала автопарк в аренду формально независимому лицу по рыночной цене.
Арендатор начал оказывать должнику услуги по перевозке по рыночной цене. При этом арендатор фактически заменил «Висму» в части ее основного вида деятельности. Но все обязанности по техническому обслуживанию и ремонту транспортных средств, содержанию штата сотрудников оставались на собственнике имущества.
В результате у арендатора сформировались денежные средства, которые он получил в качестве оплаты по договору перевозки от должника. Эти деньги арендатор использовал, чтобы выкупить у должника наемные транспортные средства по заниженной стоимости.
составил долг группы компаний «Висма» перед Сбербанком
В чем выгода. Все ликвидное имущество должника перешло на третье лицо по рыночным сделкам. Оспорить их в рамках процедуры банкротства невозможно. Но в то же время очевидно, что третье лицо выкупило имущество должника за его же средства.
Когда все изменится
Ситуацию должны изменить поправки, которые внесли, в частности, в законодательство о банкротстве. В 2017 году для руководителей должника и других лиц появилась, например, субсидиарная ответственность (гл. III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ). Верховный суд своими выводами также изменил правоприменительную практику.
Вывод № 1. Схемы по выводу активов перед банкротством, а также экономический эффект от этого суды должны рассматривать комплексно, как одну сделку. То есть при рассмотрении спора надо учитывать не только сделку, которую кредитор хочет признать недействительной, но и условия других взаимосвязанных с ней сделок должника. Это необходимо, чтобы определить, причинила или нет оспариваемая сделка вред кредитору (определение ВС от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647 (6) по делу № А13-45752/2015).
Вывод № 2. Что касается цепочек притворных сделок, то все последовательные сделки по выводу имущества, которые должник совершил по цепочке, надо признавать как единую притворную сделку (определение ВС от 31.07.2017 № 305-ЭС15-11230 по делу № А40-125977/2013). Таким образом возврата имущества в конкурсную массу можно будет добиваться в упрощенном порядке. Ведь если цепочка операций стала одной сделкой, то виндикационное требование заменяют реституционным. Такого в практике никогда раньше не было. Это «революционный» подход суда по конкретному делу.
Вывод № 3. Можно оспорить сделки, которые совершили третьи лица во вред должнику. Причем, сам должник может не быть непосредственной стороной сделки. Такой вывод следует из определения ВС от 18.12.2017 № 305-ЭС17-12763 (1,2) по делу № А40-698/2014. В нем судьи разъяснили: чтобы защитить свои интересы, кредиторы могут оспаривать любые юридические факты, которые негативно влияют на имущественную массу должника.
Вывод № 4. Оспаривать можно не только сделки третьих лиц во вред должнику. Кредитор также может оспорить в рамках закона о банкротстве корпоративные действия и решения, которые уменьшают конкурсную массу. Прирост активов инвестора за счет того, что уменьшилась рыночная стоимость бывшего единственного участника, причиняет вред кредиторам (определение ВС от 25.01.2018 № 301-ЭС17-13352 по делу № А31-4923/2014).
